Рудольф Абель: биография, фото и интересные факты. Судьба резидента: каким был легендарный разведчик Рудольф Абель

Рудольф Иванович Абель (1903-1971) – знаменитый советский разведчик-нелегал, имел звание полковника, один из самых выдающихся разведчиков ХХ века.

Детские годы

Его настоящее имя – Фишер Вильям Генрихович. Он появился на свет 11 июля 1903 года на северо-восточном побережье Великобритании в индустриальном городке Ньюкасл-апон-Тайн. Его родители находились в этой стране в качестве политических эмигрантов.

Отец, Генрих Маттеус (Матвеевич) Фишер, немец по происхождению, родился и вырос в России, в Ярославской губернии в имении князя Куракина, где его родитель трудился на должности управляющего. В юности он познакомился с Глебом Кржижановским, стал убеждённым марксистом, активно участвовал в созданном Владимиром Ульяновым революционном движении «Союз борьбы за освобождение рабочего класса» (с В. И. Лениным был знаком лично). Генрих был полиглотом, кроме русского в совершенстве владел французским, английским и немецким языками. Волею судьбы оказавшись в Саратове, он познакомился с девушкой Любой, которая впоследствии стала его женой.

Мама, Любовь Васильевна, была уроженкой Саратова, с ранних лет участвовала в революционном движении. На протяжении всей жизни была соратницей своего супруга.
В 1901 году Люба вместе с мужем Генрихом были арестованы царским правительством за революционную деятельность и высланы из России. Ехать в Германию не было возможности, там на Генриха было заведено дело, поэтому семья обосновалась на родине великого поэта Шекспира – в Великобритании. У них уже был старший сын Гарри, а появившегося на свет в 1903 году мальчика родители решили назвать в честь знаменитого драматурга – Вильямом.

С детских лет Вильям интересовался естественными науками и неплохо разбирался в технике. Увлекался рисованием, черчением, делал портретные наброски знакомых, особенно нравилось мальчику писать натюрморты. Также ребёнок проявлял интерес к занятиям музыкой, он очень хорошо освоил такие инструменты, как гитара, пианино, мандолина. Учился мальчик легко, при этом рос очень настойчивым, если ставил перед собой какие-то цели, то упорно шёл к их достижению. Он знал несколько языков, из Вильяма мог бы получиться классный учёный, художник, инженер или музыкант, но ему была уготована совершенно другая судьба.

У него был редкостный дар: он чуял мысли других, всегда точно осознавал, откуда может прийти опасность, даже когда её ничто не предвещало. Вильям был редким обладателем обонятельного вектора, иначе говоря, непревзойдённой интуиции. Несмотря на то, что родители называли его ласково Вилли, мальчик не был их любимцем. Это неудивительно, потому что обладателей обонятельного вектора редко любят люди, даже самые близкие и родные. И всё из-за того, что обонятельники сами никогда никого не любят, редко и очень мало разговаривают с другими.

Юность

В пятнадцатилетнем возрасте Вильям окончил школу и устроился работать на судоверфь в качестве ученика чертёжника. Спустя год он успешно сдал вступительные экзамены в университет Лондона, но поучиться в этом заведении ему не пришлось, так как семья уехала из Великобритании. В России прошла революция, у власти теперь были большевики, и в 1920 году Фишеры вернулись на родину, приняли гражданство СССР (но при этом от английского не отказались). Некоторое время они проживали на территории Кремля вместе с другими семьями видных деятелей революции.

Семнадцатилетнему Вильяму сразу же понравилась Россия, и он стал её страстным патриотом. На парня, который отлично говорил на русском и английском языках, сразу же обратили внимание, и в скором времени он уже работал в исполнительном комитете Коммунистического интернационала (Коминтерне) на должности переводчика.

Затем молодой Фишер поступил на обучение в высшие художественно-технические мастерские (ВХУТЕМАС), это учебное заведение было создано в 1920 году путём объединения Строгановского художественно-промышленного училища и Московского училища живописи, ваяния и зодчества.

В 1924 году Вильям стал студентом Института востоковедения, где особенно рьяно принялся изучать Индию, выбрав индостанское отделение. Но вскоре его призвали на службу в Красную армию, куда он пошёл с удовольствием. Фишер попал в Московский военный округ, в 1-ый радиотелеграфный полк. Здесь он получил специальность радиотелеграфиста, которая в будущем ему очень пригодилась. Радистом он стал первоклассным, его первенство в этом деле признавали все.

Начало работы в разведке

Демобилизовавшись, Вильям поступил на работу в НИИ военно-воздушных сил РККА на должность радиотехника. В апреле 1927 года он женился на Елене Лебедевой, девушка окончила Московскую консерваторию по классу арфы, впоследствии стала профессиональным музыкантом.

Вскоре молодым человеком, который почти в совершенстве знал четыре языка, имел незапятнанную биографию и умело владел радиоделом, заинтересовались кадровые работники ОГПУ (Особенного государственного политического управления). Весной 1927 года он был зачислен на службу в иностранный отдел ОГПУ по рекомендации родственницы Серафимы Лебедевой (старшей сестры его супруги), которая работала в этом отделе переводчицей.

Первое время Фишер был сотрудником центрального аппарата, но совсем скоро Московский комитет комсомола направил его в органы государственной безопасности. В профессиональной среде он освоился довольно быстро и стал в коллективе полноправным членом. Вскоре руководители службы оценили уникальные способности Вильяма и доверили ему особые задания, которые необходимо было выполнить по линии нелегальной разведки в двух европейских странах.

Первая командировка была в Польшу. Вторая в Великобританию, она оказалась более длительной и носила название полулегальной, потому что Вильям выезжал под своей фамилией. Официальная легенда выглядела так: в конце зимы 1931 года Фишер обратился в Генеральное консульство Великобритании в Москве с просьбой выдать ему британский паспорт, потому что он уроженец Англии, в России оказался в силу юного возраста и по воле родителей. Теперь с родителями рассорился и желает вернуться на родину со своей женой и дочерью (в 1929 году у пары уже родилась девочка Эвелин). Супругам Фишер выдали британские паспорта, и они уехали за границу, сначала в Китай, где Вильям открыл собственную радиомастерскую.

В начале 1935 года семья вернулась в Советский Союз, но уже спустя четыре месяца снова выехали за рубеж, на этот раз использовалась вторая специальность Фишера – свободный художник. Через одиннадцать месяцев Вильям с женой и дочерью приехали в Москву, где он продолжил трудовую деятельность по подготовке нелегалов.

В последний день 1938 года его уволили из НКВД без объяснения причин. Какое-то время ему пришлось работать во Всесоюзной торговой палате и на авиационном заводе, при этом Фишер постоянно писал прошения о восстановлении его в органах разведки.

Во время войны в 1941 году Фишера восстановили в органах НКВД, и он занялся подготовкой кадров для партизанской борьбы в тылу врага. Он готовил радистов, которых засылали в оккупированные немцами города и страны.

В этот период произошло знакомство Вильяма с сотрудником советской внешней разведки Рудольфом Иоганновичем (Ивановичем) Абелем. Впоследствии этим именем резидент советской разведки Вильям Фишер воспользовался при разоблачении в США, оно же закрепилось за ним, благодаря чему стало известно на весь мир.

Другое имя и судьба

В 1937 году по документам впервые упоминается Рудольф Абель. Это было не только новое имя, но и совсем иная судьба, история, легенда.

Рудольф Абель появился на свет 23 сентября 1900 года в Риге, его папа работал трубочистом, а мама была домохозяйкой. До четырнадцатилетнего возраста проживал с родителями, окончил четыре класса элементарного училища. Начал работать в качестве рассыльного, в 1915 году перебрался в Петроград. С началом революционных событий вместе со своими соотечественниками принял сторону советской власти. Он устроился на миноносец «Ретивый» в качестве рядового-кочегара, участвовал в операциях на Каме и Волге в тылу белых. Воевал под Царицыном, окончил в Кронштадте класс радистов, потом работал по этой специальности в дальних точках – на острове Беринга и на Командорских островах.

Летом 1926 года получил назначение на должность коменданта в шанхайское консульство. После этого работал в Пекине в советском посольстве в качестве радиста. В 1927 году начал сотрудничество с ИНО ОГПУ, откуда получил направление на нелегальную работу за границу в 1929 году. На родину вернулся осенью 1936 года.

Его супруга, Александра Антоновна, имела дворянское происхождение, детей у них не было.

У Рудольфа был родной брат Вольдемар, которого осудили в 1937 году за контрреволюционный заговор и шпионскую деятельность в пользу Германии. Арест брата повлёк за собой увольнение Рудольфа из органов НКВД весной 1938 года.

В начале Великой Отечественной войны он вернулся к службе в органах, входил в состав оперативной группы по обороне главного Кавказского хребта, выполнял спецзадания по заброске советских агентов в немецкий тыл.

В 1946 году получил звание подполковника и уволился из органов государственной безопасности. В 1955 году скоропостижно ушёл из жизни.

Деятельность в Америке и провал

В 1946 году Фишер был выведен в особый резерв, началась длительная подготовка к его командировке за границу. Он был бесконечно предан России, своих высоко патриотичных чувств к Родине никогда не скрывал, поэтому согласился на выполнение этого задания, несмотря на то, что приходилось расставаться с женой и дочерью.

В 1948 году в американском городе Нью-Йорке в районе Бруклин обосновался фотограф и свободный художник по имени Эмиль Роберт Гольдфус, он же Фишер и нелегал «Марк». «Владелец фотостудии» должен был добыть информацию о ядерных объектах и о создании атомного оружия. Его связными были советские разведчики супруги Коэн.

В 1952 году в помощь «Марку» был направлен радист Рейно Хейханнен (оперативный псевдоним «Вик»). Он оказался неустойчивым в психологическом и моральном плане, погряз в разврате и пьянках, за что был отозван из США. Но «Вик» понял неладное и сдался властям Америки, рассказав о своей деятельности на территории США и выдал «Марка».

В июне 1957 года «Марк» (Вильям Фишер) зарегистрировался в гостинице Нью-Йорка «Латам», здесь у него был очередной сеанс связи. Ранним утром в номер ворвались сотрудники ФБР, с порога заявив, что им известно его настоящее имя и цели пребывания в Америке. Тем самым они пытались создать эффект неожиданности, но на лице «Марка» не отразилось ни одной эмоции. Ни одним движением, мускулом, взглядом он не выдал себя, что свидетельствовало о его нечеловеческой выдержке.

Чтобы как-то дать понять Москве, что он арестован, но не предал Родину, Фишер назвался именем своего покойного друга Рудольфа Абеля. Его обонятельный вектор помог уничтожить улики под пристальным взглядом трёх профессионалов службы ФБР. До сих пор многие считают, что разведчик обладал способностями гипноза. Особенно когда на суде ему присудили 32 года тюремного заключения вместо положенной по американским законам смертной казни.

Освобождение

В течение трёх недель Абеля пытались перевербовать, потом грозили электрическим стулом, но всё оказалось бесполезным.

Сначала его держали в следственной тюрьме Нью-Йорка, потом перевели в Атланту в федеральную исправительную тюрьму. А в Советском Союзе началась долгая и упорная борьба за его освобождение.

1 мая 1960 года в районе города Свердловска советские ПВО сбили американский разведывательный самолёт У-2, пилот Фрэнсис Гарри Пауэрс был захвачен в плен. 10 февраля в 1962 году на границе восточного и западного Берлина на мосту Альт Глинике остановилось два автомобиля. Из каждого вышел мужчина, дойдя до середины моста, они обменялись взглядами и прошли мимо к противоположным машинам, сели и разъехались. Так произошёл обмен Пауэрса на Абеля. Через час великий советский разведчик в Берлине увидел свою семью, а на следующее утро они все вместе вернулись в Москву.

Последние годы жизни Вильям Фишер, он же «Марк», он же Рудольф Абель, готовил и инструктировал молодых работников для внешней разведки. Умер от онкологического заболевания (рака лёгких) 15 ноября 1971 года, похоронен на Новом Донском кладбище в Москве.

Самый успешный советский разведчик времён холодной войны

Несостоявшийся художник

Будущий разведчик родился в Ньюкасле, в Англии, где осели его родители, высланные в 1901 году из России за революционную деятельность. Отец разведчика был близко знаком со многими видными революционерами, в том числе и с Владимиром Лениным. По некоторым данным, принимал участие в организации 2-го съезда РСДРП, проходившего в Лондоне летом 1903 года. Незадолго до начала работы съезда, где оформилась большевистская фракция, 11 июля 1903 года, в семье Генриха Матвеевича Фишера родился второй ребёнок, названный Вильямом в честь Шекспира. Отец Вилли говорил на нескольких языках, и сыновья тянулись за ним. Ну и языковая среда помогала. Так что Вилли с раннего детства говорил на трёх языках. А ещё проявлял живейший интерес к естественным наукам, весьма неплохо разбирался в химии и физике. Но кроме этого, Вилли хорошо рисовал, играл на пианино и гитаре. В общем, рос разносторонним мальчиком.
В 15 лет Вильям Фишер устроился работать учеником чертёжника на судоверфь. Через год сдал экзамены для поступления в Лондонский университет. Но об учёбе в университете достоверно подтверждённых данных не имеется. В 1920 году Фишеры вернулись в Россию и приняли советское гражданство. Некоторое время они жили вместе с другими семьями видных революционеров на территории Кремля.
Сперва Вильям работал переводчиком в Исполкоме Коминтерна, потом поступил во ВХУТЕМАС (Высшие художественно-технические мастерские). В 1924 году Фишер поступает в Институт востоковедения и принимается за изучение Индии. Но через год его призывают в армию, и учёбу пришлось оставить. Служить Вильям попал в 1-й радиотелеграфный полк Московского военного округа. Где служил вместе со знаменитым в будущем полярником Эрнстом Кренкелем.
После демобилизации работал в НИИ ВВС РККА радиотехником, оставив попытки стать художником. В ИНО (иностранный отдел) ОГПУ пришёл в мае 1927 года. Сперва работал переводчиком и радистом, но довольно быстро выдвинулся в заместители резидента. Работал на нелегальной основе в Европе до 1938 года. А потом в ОГПУ начались чистки, и Фишер попал под каток. К счастью, его не посадили, а лишь уволили из органов.
Вернуться в разведку Фишер смог лишь в 1941 году. Участвовал в подготовке радистов для партизанских отрядов и разведывательных групп. Именно тогда он познакомился и довольно долго работал с Рудольфом Абелем. Судьбы двух разведчиков были очень схожи: оба были уволены из спецорганов в 1938 году и призваны на службу в 1941-м.
После войны Фишер некоторое время работал в Восточной Европе, налаживая связи вновь создаваемых разведок социалистических стран с органами безопасности СССР. А затем полковника
Фишера было решено направить в США, где он должен был возглавить существенную часть советской резидентуры, занимавшуюся добычей американских атомных и ядерных секретов.
Разведчик прибыл в США по документам на имя Эмиля Роберта Гольдфуса, художника-любителя и профессионального фотографа в конце 1948 года. Основными связниками Марка (кодовое имя разведчика) стали супруги Коэн, о которых мы писали ранее. Но плодотворная работа с супругами Коэн длилась всего два года. В Америке началась «охота на ведьм», и руководство принимает решение о вывозе супругов-разведчиков из США. Фишер опять остался один, а на связи с ним находилось несколько десятков агентов.
Работа Марка в США оказалась столь успешной, что уже в августе 1949 года, менее чем через год после прибытия, разведчика за огромные успехи в разведывательной деятельности наградили орденом Красного Знамени.

«Плохой» помощник

Вильям Фишер был очень осторожным разведчиком, строго соблюдавшим правила конспирации. В те времена это стало весьма актуальным. Процессом над супругами Розенберг власти США показали всему миру, что цацкаться со шпионами они не собираются. Так что провалившегося разведчика скорее всего ждал тот же путь, что и супругов Розенберг: арест, суд, смертная казнь на электрическом стуле. Нелегальная разведывательная деятельность опять (как во время Второй мировой войны) превращалась из интеллектуального поединка разведок в смертельно опасное занятие.
Для обычных американцев Эмиль Гольдфус был добропорядочным владельцем фотостудии и художником-любителем, часто рисующим пейзажи в городских парках. И никто не догадывался, что во время таких рисований часто происходит обмен секретными сведениями. Для таких обменов Фишер использовал самые неожиданные тайники. В частности, как-то он рисовал в Форт-Трайон пейзаж и приметил почти выпавший из уличного фонаря обычный болт. Фишер забрал его с собой, лично высверлил в нём полость, а затем вернул на место. Агент забрал болт, вложил в него микрофильм и вставил обратно. Через пару недель в институте Курчатова уже изучали секретные документы из Лос-Аламоса.
По некоторым данным, Фишер настолько хорошо разбирался в добываемых им сведениях, что частенько сопровождал шифровки собственными комментариями. Как-то Курчатов прямо спросил у офицера КГБ, кто снабжает комментариями добываемые сведения. Конечно же ответа он не получил, но, хмыкнув, заявил:
- Когда этот комментатор выйдет у вас на пенсию, я возьму его в свой институт.
Справляться в одиночку со все расширяющейся разведывательной сетью Фишеру становилось труднее. В 1952 году ему в США прислали помощника. Это был подполковник госбезопасности Рейно Хейханен. По воспоминаниям американского резидента, новый помощник (кодовое имя Вик) ему сразу не понравился. Но у Хейханена были высокие покровители в Москве и его почти полгода готовили для работы именно в США. Так что другого помощника ждать не приходилось. Вик повёл себя в США крайне безответственно, вызвал из Финляндии, где жил последние несколько лет, гражданскую жену, вёл разгульный образ жизни, часто пил, поколачивал жену, умудряясь даже привлекать внимание полиции. Совершенствоваться в языке отказывался напрочь; в небольшом магазинчике, который был куплен на деньги резидентуры, почти год делал ремонт. В общем, тот ещё типчик. И Фишер относился к нему соответственно. Поручая лишь мелкие задания. Хейханен даже не знал его настоящего имени.
В 1953 году Вик, будучи пьяным, умудрился расплатиться где-то пятицентовой монетой. Это была не просто монетка, а настоящий шпионский контейнер для передачи микрофильмов. 22 июня эта монетка попала в руки 13-летнего продавца газет. А тот уронил её на мостовую, от чего монета… распалась на две половинки. Мальчик показал необычную монетку своим соседкам-девочкам, а те рассказали о монете отцу-полицейскому. Через пару дней шпионский контейнер уже изучали специалисты ФБР. Расшифровать микрофильм они не смогли, но зато уверились в том, что в Нью-Йорке действует глубоко законспирированная шпионская сеть. Сотрудники ФБР попытались проследить путь монеты, но это оказалось невозможно. Монета как минимум полгода гуляла по разным рукам и установить, кто был настоящим хозяином контейнера, не представлялось возможным. Так и лежала эта монетка в закромах ФБР долгих четыре года.

Страна не забыла

Последней каплей для Фишера стало то, что Вик пропил пять тысяч долларов, предназначенных для оплаты адвоката одного из агентов, арестованного по «делу супругов Розенберг». Фишер был в ярости и потребовал от Москвы отозвать помощника. Вскоре Хейханен получил приказ прибыть в Европу. Однако подполковнику возвращаться категорически не хотелось. Иначе пришлось бы за многое отвечать. В мае 1957 года он прибыл во Францию, откуда его должны были переправить в социалистический сектор Европы. Но Вик отправился прямиком в американское посольство, назвал своё настоящее имя и попросил политического убежища.
Через несколько дней предателя на военном самолёте переправили обратно в США. Он должен был помочь арестовать загадочного Марка, который, по утверждениям Хейханена, возглавлял всю американскую резиден-туру. 21 июня 1957 года загадочный резидент был арестован в отеле «Латам» в Нью-Йорке.
Но на этом удача американцев и закончилась. Хейханен помог расшифровать шифровку, которая была обнаружена в пятицентовой монете. Но это мало помогло. В шифровке Вика поздравляли с легализацией и желали удачи. А других шифровок перехвачено не было. Так что навести на работавших на советскую разведку агентов мог только арестованный Марк.
Чтобы дать знать Москве о своём провале, Фишер назвался Рудольфом Ивановичем Абелем. Разведчик знал, что его коллега и друг скоропостижно скончался полтора года назад. Но в Москве, получив запрос из Госдепартамента США, отказались признать Абеля гражданином Советского Союза. В те времена руководство нашей страны громогласно заявляло, что не занимается шпионажем. О чём Абелю радостно сообщили сотрудники ФБР. Но разведчик был уверен, что его не забудут.
Сотрудники ФБР пытались применить к арестованному шпиону методы психологического воздействия. Выбивать из него показания силой они не решались. Глава ЦРУ (с 1953 по 1961 годы) Ален Даллес в личной беседе с главой ФБР Эдгаром Гувером настоятельно не советовал применять насилие в отношении Абеля. Американский разведчик был весьма высокого мнения о стойкости советских разведчиков и был уверен, что силой от них ничего не добиться. Оаавались только методы убеждения, которые не всегда были такими уж безобидными.
Рудольфу Абелю угрожали электрическим стулом, держали в одиночной камере, сулили золотые горы, утверждали, что в Москве его может ждать лишь пуля или ГУЛАГ. Но Абель не раскололся и никого не сдал. 15 ноября 1957 года закончился один из самых знаменитых шпионских процессов времён холодной войны. Который освещали все значимые СМИ Запада. Присяжные признали Абеля виновным в шпионаже в пользу СССР и незаконном пребывании на территории США. Но вот приговорить русского разведчика к казни американцы не решились. Они прекрасно понимали, что если в случае с супругами Розенберг их вроде как извиняло то, что те были американцами, а значит, предали свою страну, то вот с кадровым офицером советской разведки расклад был иной. Никто не сомневался, что если они казнят Абеля, то провалившиеся американские шпионы будут массово пытаться сбежать из-под стражи, и в это время охрана будет вынуждена применить оружие, или умирать от апоплексических ударов. Бревном по голове.
Рудольфа Абеля приговорили к 32 годам лишения свободы, что для 54-летнего разведчика означало пожизненное лишение свободы. Отбывать срок Абеля отправили в тюрьму в Атланте, где опять попытались превратить его жизнь в ад. Но благодаря американской прессе Абель был широко известен во всех слоях населения. В среде преступников им откровенно восхищались: ведь его не смогла сломать вся государственная машина Америки. Так что в тюрьме Абель пользовался серьёзным авторитетом.
Почти пять лет советский разведчик провёл в тюрьме, решая математические задачи, изучал историю искусства, писал картины маслом. По некоторым данным, после прихода к власти Джона Кеннеди в 1961 году, Абель по фотографиям нарисовал его портрет и послал в Белый дом. Напомним, что именно при Кеннеди были сделаны первые шаги по уравниванию в правах чернокожих и белых американцев. Так что среди коммунистов Кеннеди пользовался популярностью. Кеннеди, получив свой портрет, повесил его в собственном кабинете, о чём писали чуть ли не все газеты Америки.
Рудольфу Ивановичу было ещё невдомёк, что его возвращение на Родину состоится весьма скоро. 1 мая 1960 года в районе Свердловска был сбит американский разведывательный самолёт U-2. Он летел на высоте 20 тысяч метров и, по расчётам американцев, был недосягаем для советских ракет. Они ошиблись. Пилот самолёта, Фрэнсис Гэри Пауэрс, дождался, пока разваливающийся самолёт снизится до высоты в 10 тысяч метров и выбрался из самолёта. На высоте пяти километров раскрыл парашют и приземлился в районе деревни Косулино. Где и был задержан местными жителями.
В августе 1960 года Пауэрс был приговорён к десяти годам лишения свободы за шпионаж. В США, усилиями родственников лётчика, была развёрнута настоящая кампания по возвращению пилота домой. Русские были согласны обменять лётчика-шпиона на Рудольфа Абеля. По слухам, когда Никите Хрущёву доложили о согласии американцев, он спросил:
- Абель, это тот, кто нарисовал портрет Кеннеди? А Пауэрс умеет рисовать? Нет? Ну тогда меняем.
10 февраля 1962 года на Глиникском мосту (он разделял Западный и Восточный Берлин и служил основным местом обмена шпионами) Рудольф Абель и Фрэнсис Пауэрс двинулись навстречу друг другу. В своих воспоминаниях шеф ЦРУ Аллен Даллес назвал Абеля самым продуктивным разведчиком-нелегалом 20-го столетия. Вильям Фишер был награждён орденом Ленина, тремя орденами Красного Знамени, двумя Трудового, орденами Отечественной войны 1-й степени и Красной Звезды. Он скончался 15 ноября 1971 года и был похоронен с воинскими почестями на Донском кладбище в Москве. Предатель Рейно Хейханен погиб в автокатастрофе в 1964 году при загадочных обстоятельствах. В ФБР до сих пор уверены, что эти «загадочные обстоятельства» создали агенты КГБ.

Известный разведчик родился в 1903 году в Великобритании. Его родители были русскими революционерами, высланными в Европу за свою деятельность. При рождении ребенка назовут Вильямом Фишером (в честь Шекспира). Имя Рудольф Абель закрепится за ним после ареста, когда он будет шпионом в США.

Детство

Отец Генрих Фишер был родом из семьи российских немцев, проживавших в Ярославской губернии. Он был убежденным марксистом и познакомился с Лениным еще в 90-е годы XIX века. Активист и пропагандист, он был арестован и выслан за границу. Мать была уроженкой Саратова и также занималась революционной деятельностью. Вместе с мужем она распространяла среди рабочих газету «Искру».

Интересно, что отец Абеля постоянно менял свои имена, чтобы запутать царскую охранку, которая преследовала революционеров. Поэтому в семье сохранилась традиция называть Генриха по-разному. Так, младший Фишер в письмах обращался к нему как к Андрею.

Ребенок с самого раннего детства отличался множеством талантов. Он был способным в естественных науках, любил рисовать и играть на музыкальных инструментах. Его художественный талант помог ему в США, когда один из его портретов был подарен тогдашнему президенту

В детстве Рудольф Абель отличался характером шалуна. С приятелем он угонял лодки английских рыбаков, даже несмотря на то что не умел плавать и жутко боялся воды.

Возвращение на родину

Будущий Абель Рудольф Иванович так и не успел доучиться в Англии, потому что в России произошла революция. К власти пришли большевики, и его семья на правах старейших членов организации вернулась в Москву и даже жила в Кремле. Мать подружилась с сестрой Ленина Марией. Однако жизнь в России почти сразу омрачилась трагедией. Однажды семья отправилась купаться на реку, и в ней утонул старший брат молодого человека - Гарри.

В двадцатые годы Рудольф Абель часто менял работу. Сначала он был переводчиком в Исполнительном комитете Позже поступил в одну из недавно открывшихся Высших художественно-технических мастерских.

Наступил 1925 год, и Абель Рудольф Иванович оказался в армии. Он стал радистом в радиотелеграфном полку. На службе увлекся техникой, что помогло ему в будущей карьере. По этой же линии в дальнейшем попал в НИИ Военно-Воздушных сил. Там он был блестящим радиотехником. Тогда же он женился на Елене Лебедевой - музыкантше, игравшей на арфе. У пары была единственная дочь.

Наконец в 1927 году знание иностранных языков и семейные связи приводят Абеля в ОГПУ, а точнее, в отдел внешней разведки. Здесь он смог применить все свои таланты. Сначала был штатным переводчиком, позже опять оказался радистом.

Работа на внешнюю разведку

Способный молодой человек был отправлен в Великобританию. Ему помогло то, что он сам был рожден в этой стране и прожил там часть детства. На протяжении почти всех 30-х годов Абель выполнял нелегальные поручения для разведки. В частности он был радистом европейских резидентур в Норвегии и Великобритании.

Одним из его самых щекотливых поручений того времени был приказ уговорить вернуться на родину знаменитого физика Петра Капицу. Тот жил и преподавал в Оксфорде, лишь на время отпуска возвращаясь в СССР. Однако лично Сталин хотел, чтобы ученого любым способом оставили в стране, так как на тот момент чувствовался отток квалифицированных кадров.

Поэтому очень скоро в семье ученого появился новый друг и гость Рудольф Абель. Биография разведчика позволила ему легко войти в доверие к Капице хотя бы потому, что он и сам прекрасно разбирался в физике. Кроме того, у нелегала был отличный язык - он убедил ученого, что в стране Советов есть все условия для жизни и работы.

Он уверял, что Петр Леонидович всегда может вернуться в Англию. Однако когда тот оказался в СССР, границу для него закрыли, и он так и остался на родине.

В конце 30-х годов в НКВД шли массовые чистки, которых не избежал и Рудольф Абель. Фото тогдашнего времени могли застать его во Всесоюзной торговой палате, куда он устроился после увольнения. Однако ему повезло: его не расстреляли и даже не арестовали.

Кроме того, началась война, и бывшего разведчика вернули в строй. Теперь он обучал радистов, которые должны были отправляться в тыл к немцам. Именно в те годы его другом стал другой разведчик Рудольф Абель. Псевдоним Вильяма Фишера взят именно отсюда.

Служба в США

Правда, это было не единственное его подставное имя. Когда после войны Абель был отправлен в США, разведчик жил с разными паспортами, также назывался литовцем и немецким художником. Местом его жительства стал Нью-Йорк, где он завел собственную фотостудию, игравшую роль эффективного прикрытия. Именно отсюда он руководил обширной агентурной сетью СССР в Америке.

Его служебное прозвище было Марк. В конце 1940-х он работал со знаменитыми разведчиками супругами Коэн. Деятельность Абеля была эффективной - в страну поступали конкретные документы и сведения.

Арест

Однако в 1957 году разведчик был сдан ЦРУ. В его окружении завелся предатель. Это был радист Вик, который передал американским властям информацию об агентурной сети.

Когда произошел арест, Фишер представился Рудольфом Абелем. Именно под этим именем он вошел в историю. Несмотря на то что он свою вину не признал, суд назначил ему наказание в 32 года тюремного заключения. Абель пребывал в одиночной камере в Атланте и так бы и остался там до конца срока, если бы не попытки вернуть своего резидента.

Освобождение

Когда в 1960 году под Свердловском был сбит американский летчик Фрэнсис Пауэрс, он был также осужден на 10 лет во Владимирском централе. Однако дипломатия двух стран договорилась обменять заключенных.

Операция была проведена в Берлине на Глиникском мосту 1962 года. Это была граница между Западным и Восточным миром, где соприкасались две политические системы. Вскоре мост был назван «шпионским», так как там после этого еще было как минимум три случая обмена обнаруженными шпионами. Помимо Пауэрса в США вернулся студент Фредерик Прайор, арестованный по подозрению в шпионаже.

Рудольф Абель вернулся к службе в государственных органах после небольшого лечения. Он стал преподавать и обучал молодых разведчиков. В 1968 году он стал известен на всю страну благодаря детективу «Мертвый сезон». Фильм был основан на фактах его биографии, а сам разведчик стал советником картины.

Вильям Фишер скончался после борьбы с раком легких в 1971 году. Он похоронен на Новом История его жизни вдохновила писателя на создание популярного романа «Щит и меч», который позже был экранизирован.

Глиникский мост через реку Хафель, разделяющий Берлин с Потсдамом, сегодня не выделяется чем-то особенным. Однако туристов к нему манит не сегодняшний день, а история. Во времена холодной войны это был не просто мост, а граница, разделяющая две политические системы — капиталистический Западный Берлин и социалистическую Германскую Демократическую Республику.

С начала 1960-х годов мост получил неофициальное название «Шпионского», поскольку именно здесь регулярно стали проводится обмены арестованными разведчиками между противоборствующими сторонами конфликта.

Разумеется, рано или поздно история моста должна была привлечь внимание Голливуда. И вот в 2015 году состоялась премьера фильма режиссёра Стивена Спилберга «Шпионский мост», положена история самого первого и самого известного обмена разведчиков двух стран. 3 декабря 2015 года фильм «Шпионский мост» вышел в прокат в России.

Как водится, увлекательная история, рассказанная в фильме, представляет собой американский взгляд на события, помноженный на художественный вымысел создателей картины.

Провал Марка

Настоящая история обмена советского нелегала Рудольфа Абеля на американского пилота разведывательного самолёта Фрэнсиса Пауэрса была лишена ярких красок и спецэффектов, но не менее интересна.

С 1948 года в США начал нелегальную работу агент советской разведки под псевдонимом Марк. Среди задач, поставленных руководством перед Марком, было получение информации о ядерной программе США.

Рудольф Абель. Марка СССР из выпуска «Советские разведчики». Фото: Public Domain

Марк жил в Нью-Йорке под именем художника Эмиля Роберта Гольдфуса и для прикрытия владел фотостудией в Бруклине.

Работал Марк блестяще, поставляя в Москву бесценную информацию. Всего через несколько месяцев руководство представило его к награждению орденом Красного Знамени.

В 1952 году на помощь Марку был прислан ещё один нелегал, действовавший под псевдонимом Вик. Это было серьёзной ошибкой Москвы: Вик оказался морально и психологически неустойчивым и в итоге не только сообщил властям США о своей работе на советскую разведку, но и выдал Марка.

Под чужим именем

Марк, несмотря ни на что, отрицал свою принадлежность к советской разведке, отказался от дачи показаний на суде и отклонил попытки американских спецслужб склонить его к сотрудничеству. Единственное, что он сообщил на допросе, — это своё настоящее имя. Нелегала звали Рудольф Абель.

Американцам было понятно, что человек, задержанный ими и отрицающий свою причастность к разведке, является профессионалом экстра-класса. Суд вынес ему приговор — 32 года тюрьмы за шпионаж. Абеля содержали в одиночной камере, не оставляя попыток склонить его к откровениям. Однако разведчик отклонял все предложения американцев, проводя время в заключении за решением математических задач, занятиями теорией искусства и живописью.

На самом деле имя, которое разведчик раскрыл американцам, было ложным. Его звали Вильям Фишер . За его плечами была нелегальная работа в Норвегии и Великобритании, подготовка радистов для партизанских отрядов и разведывательных групп, засылаемых в оккупированные Германией страны в период Второй мировой войны. Именно в годы войны Фишер работал вместе с Рудольфом Абелем, именем которого воспользовался после ареста.

Настоящий Рудольф Абель умер в Москве в 1955 году. Его имя Фишер назвал для того, чтобы, с одной стороны, дать руководству сигнал о своём аресте, а с другой, указать, что он не предатель и не сообщил американцам никакой информации.

«Родственные» связи

После того как стало ясно, что Марк в руках американцев, в Москве началась осторожная работа по его освобождению. Она велась не по официальным каналам — Советский Союз отказывался признать в Рудольфе Абеле своего агента.

Контакты с американцами налаживались от имени родственников Абеля. Сотрудники разведки ГДР организовали письма и телеграммы, адресованные Абелю от некоей его тётушки: «Что ты молчишь? Ты даже не поздравил меня с Новым годом и с Рождеством!».

Так американцам дали понять, что кто-то имеет интерес к Абелю и готов обсудить условия его освобождения.

К переписке подключился кузен Абеля Юрген Дривс , которым на самом деле был сотрудник КГБ Юрий Дроздов , а также восточногерманский адвокат Вольфганг Фогель , который и в дальнейшем будет часто выступать посредником в подобных щекотливых делах. Посредником с американской стороны стал адвокат Абеля Джеймс Донован.

Переговоры шли тяжело, в первую очередь, потому, что американцы смогли оценить важность фигуры Абеля-Фишера. Предложения обменять его на осуждённых в СССР и странах Восточное Европы нацистских преступников были отвергнуты.

Главный козырь СССР упал с неба

Ситуация изменилась 1 мая 1960 года, когда под Свердловском был сбит американский самолёт-разведчик U-2, который пилотировал Фрэнсис Пауэрс. Первые сообщения об уничтожении самолёта не содержали информации о судьбе пилота, поэтому президент США Дуайт Эйзенхауэр официально заявил, что лётчик заблудился, выполняя задание метеорологов. Выходило так, что жестокие русские сбили мирного учёного.

Капкан, поставленный советским руководством, захлопнулся. Советская сторона представила не только обломки самолёта со шпионской аппаратурой, но и живого пилота, задержанного после приземления на парашюте. Фрэнсис Пауэрс, которому просто некуда было деваться, признал, что он выполнял шпионский полёт в интересах ЦРУ.

19 августа 1960 года Пауэрс был приговорён Военной коллегией Верховного суда СССР по статье 2 «Об уголовной ответственности за государственные преступления» к 10 годам лишения свободы с отбыванием первых трёх лет в тюрьме.

Почти сразу как стало известно, что американский пилот самолёта-шпиона попал в руки к русским, в американской прессе зазвучали призывы обменять его на осуждённого Абеля, процесс над которым широко освещался в США.

Теперь СССР взял реванш, проведя не менее громкий процесс над Пауэрсом.

Американский лётчик действительно стал весомым козырем в переговорах об освобождении Абеля. И тем не менее американцы не были готовы к обмену «один на один». В итоге в «комплект» к Пауэрсу были предложены американский студент из Йеля Фредерик Прайор , арестованный за шпионаж в Восточном Берлине в августе 1961 года, и молодой американец Марвин Макинен из Пенсильванского университета, отбывавший 8-летний срок за шпионаж в СССР.

Странные «рыбаки» и «засадный полк» в фургоне

Наконец стороны достигли принципиального согласия. Встал вопрос, где должен происходить обмен.

Из всех возможных вариантов выбрали Глиникский мост, ровно посередине которого проходила государственная граница между Западным Берлином и ГДР.

Стальной тёмно-зелёный мост имел длину около ста метров, хорошо просматривались подходы к нему, что позволяло предусмотреть все меры предосторожности.

Обе стороны до последнего не очень доверяли друг другу. Так, в этот день под мостом обнаружилось большое количество любителей рыбалки, которые резко потеряли интерес к подобному хобби после завершения операции. А в крытом фургоне с радиостанцией, подошедшем со стороны ГДР, прятался отряд восточногерманских пограничников, готовый к любым неожиданностям.

Утром 10 февраля 1962 года к мосту американцами был доставлен Абель, а советской стороной — Пауэрс. Второй точкой обмена стал контрольно-пропускной пункт «Чекпойнт Чарли» в Берлине, на границе между восточной и западной частями города. Именно там американской стороне был передан Фредерик Прайор.

Как только сообщение о передаче Прайора было получено, началась основная часть обмена.

Глиникский мост. Фото: Commons.wikimedia.org

«Раритет» от президента Кеннеди

Перед тем как Рудольфа Абеля вывели на мост, сопровождающий его американец спросил: «Вы не опасаетесь, полковник, что вас сошлют в Сибирь? Подумайте, ещё не поздно!». Абель улыбнулся и ответил: «Моя совесть чиста. Мне нечего бояться».

Официальные представители сторон убедились, что доставленными лицами действительно являются Абель и Пауэрс.

Когда все формальности были соблюдены, Абелю и Пауэрсу было разрешено отправиться к своим.

Один из участников операции по обмену с советской стороны Борис Наливайко так описывал происходящее: «И после этого начинают движение Пауэрс и Абель, остальные остаются на местах. И вот они идут навстречу друг другу, и здесь я вам должен сказать, самый кульминационный пункт. Я до сих пор, вот… перед глазами у меня стоит эта картина, как эти два человека, имена которых будут теперь называться всегда вместе, идут и впились, буквально, глазами друг в друга — кто же есть кто. И даже когда уже можно было идти к нам, а вот, я смотрю, Абель поворачивает голову, сопровождает Пауэрса, а Пауэрс поворачивает голову, сопровождает Абеля. Это была трогательная картина».

На прощание американский представитель протянул Абелю документ, который ныне хранится в кабинете истории внешней разведки в штаб-квартире СВР в Ясенево. Это грамота, подписанная президентом США Джоном Кеннеди и министром юстиции Робертом Кеннеди и скреплённая большой красной печатью Министерства юстиции. В ней, в частности, говорится: «Да будет известно, что я, Джон Ф. Кеннеди, президент Соединённых Штатов Америки, руководствуясь… благими намерениями, отныне постановляю прекратить срок тюремного заключения Рудольфа Ивановича Абеля в день, когда Фрэнсис Гарри Пауэрс, американский гражданин, в настоящее время заключённый в тюрьму правительством Советского Союза, будет освобождён… и предварён под арест представителя правительства Соединённых Штатов… и при условии, что упомянутый Рудольф Иванович Абель будет выдворен из Соединённых Штатов и будет оставаться за пределами Соединённых Штатов, их территорий и владений».

Самое удачное место

Последний участник обмена Марвин Макинен, как и было предварительно оговорено, был передан американской стороне месяц спустя.

Вильям Фишер действительно не попал в Сибирь, как пророчили американцы. После отдыха и лечения он продолжил работу в центральном аппарате разведки, а несколько лет спустя выступил со вступительным словом к советскому фильму «Мёртвый сезон», некоторые сюжетные повороты которого имели прямое отношение к его собственной биографии.

Председатель КГБ при Совете министров СССР Владимир Семичастный (1-й слева) принимает советских разведчиков Рудольфа Абеля (2-й слева) и Конана Молодого (2-й справа). Фото: РИА Новости

Фрэнсис Пауэрс пережил в США немало неприятных минут, выслушивая обвинения в предательстве. Многие считали, что он должен был покончить с собой, но не попасть в руки к русским. Однако военное дознание и расследование сенатского подкомитета по делам вооружённых сил сняли с него все обвинения.

Закончив с работой на разведку, Пауэрс работал гражданским лётчиком, 1 августа 1977 года он погиб при катастрофе пилотируемого им вертолёта.

А Глиникский мост после успешного обмена 10 февраля 1962 года так и оставался главным местом для подобных операций вплоть до падения ГДР и распада социалистического блока.

Сын немецкого революционера и русской, родился в Великобритании. В 1920-х годах его семья переехала в Москву. С 1927 года в органах госбезопасности СССР, закончил разведшколу. Был на разведывательной работе в Великобритании, в годы Великой Отечественной войны оставался в Москве.

После окончания войны Рудольф Абель был направлен в США. Под фамилией Гольдфуса он владел фотостудией в Бруклине, а на самом деле руководил советской разведывательной сетью в Америке. На какое-то время он выезжал в Финляндию, где в конспиративных целях женился на финке, хотя в Москве Абеля ждала законная жена и дочь. Вернувшись в Америку, был выдан перебежчиком и арестован 21 июня 1957 года.

Рудольф Абель 21 февраля 1958 года осужден на 30 лет тюрьмы и 3000 долларов штрафа. Срок отбывать его отправили в Атланту.

Судебный процесс над Абелем являлся уникальным во всех отношениях и не имел прецедентов в американском судопроизводстве. Адвоката Доновэна «промывали» в прессе и причисляли к «красным», со всех сторон сыпались на него угрозы. Коллеги не понимали, зачем он взялся за столь щекотливое дело. Пункты обвинения звучали достаточно жестко и сулили невеселую перспективу электрического стула: Рудольфа Абеля обвиняли в шпионаже, направленном против США, в передаче информации о национальной обороне США, ну, и конечно, в незаконном пребывании в стране.

Доновэн отлично понимал огромную роль эмоций, общественного мнения и голоса прессы на таком шумном процессе и знал, что суд присяжных никогда не руководствуется лишь буквой закона и бесстрастными фактами. Начал он с того, что заказал полковнику, одетому, как вольный художник, приличный костюм делового человека - при белой рубашке и галстуке Абель выглядел как типичный средний американец, и это импонировало публике. В его защите фигурировали весьма сильные аргументы: перед публикой не шпион-американец, а честный гражданин враждебной державы, мы же гордимся нашими ребятами, которые, возможно, работают в Москве; смертная казнь лишит США возможности обменять полковника на американского шпиона, которого могут захватить; справедливый приговор найдет поддержку во всем мире и укрепит престиж американского правосудия и политические позиции США.

Для американцев очень важно, какого рода человек сидит на скамье подсудимых, и тут Доновэн сделал совершенно блестящий ход: зная приверженность публики к высокой морали (во всяком случае, на словах), он использовал компромат на главного свидетеля, в то же время постоянно поднимая на щит человеческие качества Абеля и особенно его любовь к семье.

Адвокат использовал частных шпиков и с добавлениями Абеля вывалил на суде всю подноготную жизни Хайханена, отлично ее задокументировав: главный свидетель беспробудно пьет, бьет жену, ставя ее на колени, и она рыдает на всю округу (это показали добрые соседи), не раз у него была полиция (тут тоже пошли в ход протоколы). Впрочем, какую жену? Тут Доновэн выбросил туза - ведь у Хайханэна уже есть в Союзе жена и ребенок! Разве по американским законам разрешено двоеженство? Хайханен с его дубоватостью и тяжелым английским чуть не рыдал на суде, когда попал под беспощадный шквал вопросов адвоката, демонстрирующих его аморальность. Судья не успевал вмешиваться - в любом случае все видели, что показания дает подонок, и никого не убеждал лепет о неприятии Хайханеном коммунистического режима.

Образ русского шпиона, честно работавшего на свое неидеальное государство, искреннего человека и хорошего семьянина, на этом фоне разрастался и работал на защиту.

Помогали письма от родных: «Дорогой папочка! Уже три месяца, как ты уехал... я собираюсь замуж... у нас новость: собираемся получить квартиру из двух комнат... все друзья желают тебе здоровья и счастья, счастливого и быстрого возвращения домой». От жены: «Мой дорогой, опять началась наша бесконечная переписка... после твоего отъезда я болела... иногда я смотрю на твою гитару и хочу слушать, как ты играешь, и мне становится грустно... У нас с дочерью есть все, кроме тебя... Выйдя замуж, она всегда говорит, что не существует таких мужчин, как ее папа, и потому она не очень любит своего мужа... Я просила три комнаты, но не дали... Как ты живешь? Как твой желудок? Будь внимателен к своему здоровью. Я хочу жить вместе с тобой. Целую и прошу тебя думать о здоровье».

Рудольф Абель долго возражал против зачтения писем на суде. Доновэн убедил его лишь тем, что это может существенно повлиять на присяжных и прессу и смягчить приговор. Говорят, что он чуть покраснел, когда письма начали читать...

При всех несчастьях, свалившихся на голову Абеля, обвинения в части шпионажа страдало неполнотой. Хайханен рассказал о том, как он вместе с полковником вел визуальную разведку военных объектов, раскрыл места многих тайников, налицо были шифровки, коды и прочий шпионский инструментарий. На суде предстал выданный Хайханеном сержант Рой Роудз, который в 1951-1953 годах работал в американском посольстве в Москве, ведая гаражом. Тут суд увидел до умиления знакомый почерк: русский приятель-шофер, водка из граненых стаканов, прекрасная дама, преступный грех, «оскорбленный брат», готовый на сицилийский манер убить любого, кто посягнет на честь его сестры. Поразительно, но на этой дешевой приманке Роудза без труда завербовали, хорошо закрепив контакт хрустящими зелененькими. Кое-какую информацию он передавал, а потом уехал в США.

Абелю надлежало восстановить с Роудзом контакт и наладить работу, однако сделать это он не успел, лишь раз позвонив ему по телефону. Вот, пожалуй, и все доказательства. А где же ущерб национальной безопасности? Есть лишь скорлупа ореха, но отсутствует его сердцевина! Где доказательства, что Абель передавал секретную информацию? Есть ли хоть один секретный документ США, который у него обнаружили?

Хайханен и Роудз были не единственными свидетелями. Показания давал художник Берт Сильверман, знавший своего друга как Эмиля Гольдфуса по дому в Бруклине. Именно Сильверман был тем человеком, к которому Абель просил обратиться, «если с ним что-то произойдет». Художник пел дифирамбы своему другу, отмечая его честность и порядочность.

Разочаровал многих жаждущих крови и Гарри Маккален, полицейский, опекавший район проживания полковника, он тоже отмечал хорошее поведение подсудимого и своевременную уплату им квартирной ренты.

Выслушали даже мальчика, который несколько лет назад нашел монету, она выпала случайно из рук, раскололась на две части и явила взору юнца микропленку, которую он честно отнес в местное отделение ФБР, - так что стукачество (или бдительность?) не только советская национальная черта. Там ее пытались безуспешно расшифровать, но не смогли - теперь с помощью Хайханена, который, кстати, по пьянке и потерял монету, перед судом появился текст сообщения Абеля в Центр.

Полковник вскоре фактически отказался от первоначальной легенды, ибо, отрицая свою принадлежность к КГБ, он выглядел бы заурядным жрецом и суд ужесточил бы свой вердикт. Поэтому линию он проводил двойственную: лично не признавал, что связан с разведкой, но и не отрицал заявления защиты о его принадлежности к разведке. Доновэн потом написал: «Он никогда не признавался, что его деятельность в США направлялась Советской Россией». Однажды адвокат поинтересовался его настоящим именем. «Это необходимо для защиты?» - «Нет». - «Тогда оставим этот разговор».

И адвокат, и подзащитный бились, как львы, за благополучный исход дела и во многом преуспели, несмотря на всю истерию вокруг процесса. 21 февраля 1958 года был оглашен приговор по всей совокупности пунктов обвинения: 30 лет тюрьмы и 3000 долларов штрафа. Срок свой он отсиживал в Атланте, пользовался популярностью среди заключенных (говорили, американцу Гринглассу, посаженному за шпионаж на Советы, заключенные мочились в пищу), особенно подружился он с бывшим работником ЦРУ, осужденным за шпионаж на СССР почти сразу после войны. Читал в тюрьме Альберта Эйнштейна - для его математического ума это было такое же развлечение, как для многих чтение Агаты Кристи, рисовал карикатуры для тюремной газеты и даже подключился к изучению планировки тюрьмы, которую начальство хотело перестроить». Любимов М.Тайны полковника Абеля - Огонек, 1991, N46, с.27

Судебный процесс над Абелем получил широкий резонанс на Западе, но в советской прессе о нем не было сказано ни слова. По приговору суда Абель получил 30 лет каторжной тюрьмы. В 1962 на границе Западного и Восточного Берлина Абеля обменяли на американского летчика Пауэрса, сбитого 1 мая 1960 в советском воздушном пространстве. В Москве Абель работал консультантом в разведуправлении КГБ, на досуге писал пейзажи. Посмертно вышел альбом его работ. Известность Рудоьфа Абеля в СССР связана с его участием в создании художественного фильма «Мертвый сезон» (1968), сюжет которого связан с некоторыми фактами из биографии разведчика.

«Прибыв в Москву, Абель прекрасно понимал, что его карьера не взлетит к небесам, - по правилам, существовавшим в КГБ, нелегалов и прочих, попавших в подобные обстоятельства, брала в жестокую разработку наша контрразведка как потенциальных шпионов, - наверное, даже опасался, что его посадят, как в свое время Лео Треппера, вернувшегося из Франции.

Абелю не дали никаких высоких должностей, но отметили наградами и использовали для обучения сотрудников и консультаций.

Он всегда был предельно осторожен и сдержан, привык к жесткой самодисциплине, ко всем правилам кагэбэвской игры. За границей Рудольф Абель был одинок и никому не открывал свою душу, да и на родине он верил только своей семье.

Однажды Доновэн не без язвительности спросил у Абеля, почему СССР глушит «Голос Америки», сообщавший о процессе над ним, на что полковник вполне в советских традициях ответил, что «не всегда в интересах народа сообщать о тех или иных фактах» и «правительство лучше знает, что важнее для народа». Возможно, он говорил искренне, хотя его приятель Хенкин вспоминает Вилли, читавшего самиздат и сказавшего на смертном одре своей дочери: «Помни, что мы все-таки немцы...»

Рудольф Абель умер от рака через несколько лет после возвращения. Имущества оставил после себя немного: отдельную двухкомнатную квартирку на проспекте Мира и убогую дачу».